Чаша страдания - Страница 157

157

— Я правду сказала: пять минут назад он действительно не был моим женихом. Я даже и не ожидала этого. Римка, это ты все придумала?

— Мы вместе с Влатко решили, что сразу после последнего экзамена он сделает тебе предложение.

— А теперь идем в ресторан «Националь», — скомандовал Влатко, — там уже заказан стол на четверых, Римма с мужем — с нами.

* * *

Возвращаясь вечером домой, Лиля сняла с пальца кольцо и положила в сумочку. Ей так хотелось прийти, показать его родителям и все рассказать, но она боялась, что это не обрадует, а расстроит их. Она вошла с букетом роз и ее ждали объятия и поздравления родителей, празднично накрытый стол, испеченный Нюшей ее любимый пирог с капустой и гость — Алеша. На ее кровати были разложены подарки от семьи Гинзбургов. Самым лучшим было белое праздничное платье, подаренное Августой. Лиля сразу приложила его к себе:

— Как раз удачно — к выпускному банкету.

Банкет курса устроили в ресторане гостиницы «Метрополь». Все привели с собой мужей и жен, и Лиля привела Влатко — скрывать своего жениха-албанца уже не было никакого смысла. В новом белом платье, она сияла от счастья. Говорили тосты, танцевали вокруг фонтана в большом зале. Влатко оказался очень хорошим танцором, решительно и мягко вел Лилю в танце. Она оглядывала столики, вспоминала первый день в институте: как пришла с косичками, как сразу окунулась в атмосферу студенческого дружелюбия, как впервые забыла, что была дочерью «врага народа». Теперь все так изменилось — все уже взрослые, врачи, она невеста, рядом с ней ее жених.

Все так хорошо! Только вот как объявить родителям о своем счастье, как сказать им про Влатко? Приятно было выйти из душного помещения ресторана на свежий воздух июльской ночи они шли в обнимку по пустынной улице Герцена, он сказал:

— Я не хотел тебе говорить до банкета — меня отзывают обратно в Албанию.

— Отзывают?.. Влатко, а как же я?..

— Ты поедешь со мной как моя жена. Нам надо срочно идти в ЗАГС и оформить наш брак.

— И мы поедем в Албанию?.. Когда?

— Через месяц. Мне дают новое высокое назначение при правительстве.

— Ты будешь членом правительства?

— Не совсем, но я буду директором Протокола при премьер-министре. Это очень ответственно и почетно.

— Влатко, как я рада за тебя! Конечно, я поеду с тобой. Но это все так неожиданно. Мне надо сказать на работе, что я не выйду к ним. А самое главное — как мне объявить об этом родителям? Как это сделать?

— Лилечка, но ведь рано или поздно они должны узнать, что мы женаты.

— Что женаты — да. Это они перенесут. А вот мой отъезд за границу?..

— Лилечка, надо решаться.

* * *

Было воскресное утро, Лиля проснулась поздно со смешанным ощущением радости и тревоги: надо было начать разговор с родителями. За завтраком Мария спросила:

— Ну, как погуляли на выпускном банкете, ты довольна?

— Очень хорошо. Было много тостов, много танцевали, — тут она неожиданно нашла нужный переход к своему сообщению: — Почти все наши девушки привели своих мужей, женихов.

— Только ты была одна?

— Нет, я не одна была — со мной был мой жених.

Родители удивленно уставились на нее. Она решилась:

— Да, у меня есть для вас приятная новость — я выхожу замуж, — и надела на палец обручальное кольцо.

— Лилечка, что же ты нам раньше не говорила? Поздравляем тебя! За кого?

— Его зовут Влатко Аджей, он албанский дипломат.

Наступила пауза, родители сидели растерянные. Мария спросила:

— Это тот, кого ты когда-то встретила у албанского посольства?

— Да, это он.

— Значит… — Мария замолчала, заплакала.

За нее докончил Павел:

— Значит, наша дочка нас обманула.

— Но, мама, папа, поверьте мне — мы любим друг друга и не можем жить друг без друга.

Нюша, сидевшая с ними за столом, примирительно сказала:

— Видно, так Бог велел. Надо вам благословить молодых.

Павел взял Марию за руку:

— Маша, пусть их жизнь будет им в радость. Мы ничего не можем сделать. Ты, Лилечка, приведи его к нам.

— Конечно, приведу. Он сам просил об этом. Но у меня есть еще новость.

Родители насторожились, Мария спросила:

— Ты не беременна?

— Нет, мама, не беременна. Но мы с Влатко уезжаем жить в Албанию, он получил там большую должность.

— В Албанию? Надолго?

— Мы уезжаем туда жить навсегда. Но вы не волнуйтесь, я буду приезжать. И вы тоже станете навещать нас там.

Мария попросила дать ей валидол, Павел нахмурился:

— Всего только недавно я обрел дочку после шестнадцати лет разлуки, и опять ее теряю.

— Папочка, вы не теряете меня. И я не бросаю вас. Мы будем часто видеться.

Павел сидел расстроенный:

— Часто видеться… Ты уезжаешь в чужую страну, сейчас пока спокойное время. Но международные отношения всегда могут испортиться. Что будет тогда? Ты окажешься там одна, без нас.

— Почему одна? С мужем.

— Может быть, ты все-таки подумаешь?

— Я давно думаю. Ведь это моя жизнь.

Наступило грустное молчание. Нюша наставительно сказала:

— Не послушаешься отца, касаточка, — не будет тебе счастья…

* * *

А впереди был еще XX съезд партии коммунистов…

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ

notes

1

Песня Окуджавы была написана намного позже, но она верно передает самую суть солдатского понимания вины.

2

Только много лет спустя выяснилось, что в это время сам «великий» впал в панику от страха и нерешительности, грозился отказаться от руководства и еще две недели не знал, что и как говорить народу.

157